«Почему я согласен с разграничением психолого-педагогического и тьюторского сопровождения»

Текст, в котором сравниваются психолого-педагогическое сопровождение и тьюторское сопровождение, даёт очень точное и своевременное разведение двух профессиональных полей. Я полностью согласен с ключевым тезисом: эти формы сопровождения работают в разных логиках, отвечают разным типам запросов и по-разному понимают развитие ребёнка.
Психолого-педагогическое сопровождение сосредоточено на создании условий, в которых ребёнок может справляться со своими трудностями, адаптироваться, получать помощь там, где есть риск или дефицит. Это работа по диагностике, профилактике, коррекции и поддержке. Она встроена в образовательную программу, задаётся извне и ориентирована на потребности, которые школа определяет как значимые. В этом сопровождении специалист всегда действует из задачи обеспечения безопасности, эмоционального благополучия и социальной адаптации.
Тьюторское сопровождение настроено иначе. Оно не исходит из представления о дефиците, а из идеи об образовательной субъектности. Главная цель тьютора — не помощь в корректировке проблем, а создание пространства, где человек может проектировать свою образовательную жизнь. В этом смысле я полностью поддерживаю формулировку из файла: тьютор не даёт готовых знаний, а создаёт ситуации выбора и ведёт к самостоятельности. Он работает не с трудностями, а с мотивацией, интересами, ресурсами и траекторией движения. Это другое качество взаимодействия и другой уровень ответственности у самого обучающегося.
В моём собственном опыте различие стало особенно очевидным в ВДЦ «Океан». Там тьютора поначалу принимали как ещё одного педагога, путали картирование с анкетированием, а индивидуальный маршрут — с административной бумажной процедурой. И именно это показывало, насколько непривычной является сама идея тьюторства: ребёнок не объект помощи или коррекции, а субъект собственной образовательной линии. Психолого-педагогическое сопровождение пытается минимизировать риски. Тьюторское — раскрывает возможности.
Для меня как руководителя свободной школы это различие абсолютно существенное. В психолого-педагогической логике ребёнку стараются помочь справиться с миром. В тьюторской логике ребёнок учится создавать свой мир — образовательный, личностный, проектный. Наши дети сами проектируют своё обучение, работают с ресурсами, через игры проходят сложные ситуации выбора, создают свои траектории. Это и есть то пространство субъектности, которое невозможно сформировать через коррекционные или диагностические инструменты.
Я согласен с текстом ещё и потому, что он чётко фиксирует: психолого-педагогическое сопровождение встроено в цели школы, а тьюторское — в цели самого обучающегося. Это соответствует моему профессиональному опыту. Когда я создаю игры, сложные стратегические события или поддерживаю индивидуальные маршруты, я вижу, что ребёнок способен управлять собственным развитием, если ему дать инструменты и пространство. И именно тьюторская позиция позволяет удерживать эту авторскую линию, не подменяя её задачами адаптации или коррекции.
Сегодня я считаю необходимым расширить изначальное различение ещё на один уровень: психолого-педагогическое сопровождение работает с человеком как системой, а тьюторское — с человеком как проектом. В первом случае специалист смотрит на устойчивость, гармонизацию, поддержку. Во втором — на замыслы, цели, смысл, образовательное самопорождение. В XXI веке, где образование становится нелинейным, а дети всё чаще действуют как авторы, тьюторская модель становится ключевой для развития субъектности.
Поэтому я полностью согласен с содержанием текста и разделяю проведённую в нём границу. Более того, мой профессиональный путь показывает, что тьюторское сопровождение — это не дополнение к психолого-педагогическому, а самостоятельная практика, ориентированная на будущее образования: на выбор, ответственность, самопроектирование и становление субъекта.

Ижболдин Д.В.